Светлана Виноградова (Варламова)

Наполним стих бесстыдностью любви
Окрасим жизнь в комфортную приятность
Тоска уйдет, адреналин в крови
Приобретет возможность вырваться на волю
Господь с тобой мой питерский Париж
Я окунусь в усталость переулков,
Перенесусь хоть мысленно туда,
Где бьется сердце женщины, которой
Я жизнь готов отдать в обмен на малость.

Тяжело рифмуются слова,
Ближе к Богу - дальше от порога
Пушкин, Даль, последняя дорога,
и слегка седая голова

Иней не растаял на окне
Все года стремлений и утраты
Живы будем! Будем ли богаты -
это, брат, как истина в вине.

Или неуемно веселясь
Или "брат, трудна у нас дорога"
Я прошу немногого у Бога -
Даждь нам днесь несуетную связь

Чтобы времена не шли на нет,
Чтобы "нам хазарам" не досталась
Тяжкая и выспренная радость
Танцевать последний менуэт.

Из полей тянет холодом,
Без тебя мне летать не суждено,
Проплывая над городом,
Не забудь постучать в мое окно "

Хочется постоянно быть рядом
Хочется все время видеть
Эти удивительные глаза
Эту невозможную улыбку
Эту беззащитность женщины,
Спрятанную за маской
Ироничного отношения к миру.

Хочется отогреть
Это озябшее сердце
Этого человека,
Видевшего в жизни
Так много неправедной боли,
Так мало добра и тепла.
И начать жить.

19.11.99

Время неутомимый странник
Смягчающий наши души
До состояния нормального человека
Так что во весь голос
Хочется крикнуть - люблю!

19.11.99

Разлука кажется бесконечной.
А всего-то дожить до утра
И услышать родной голос
Говорящий тебе с добрым утром.

19.11.99

Не смей меня за попу трогать!
Твои слова - одна брехня.
И свой шершавый рыжий ноготь
Сейчас же вынь из-под меня!

Не для того меня рожали,
Вцепившись зубом в простыню,
Чтоб всякие вот так хватали,
За что хотят, сто раз на дню!

Я девка бойкая, простая,
И, если только захочу,
Сама, сомнения не знаю,
Тебя за что-нибудь схвачу.

Я ли не лобзал твои ланиты,
Ягодицы, перси и персты -
Так зачем чужою Афродитой
В прошлый понедельник стала ты?

Надругавшись над моею верой
В торжество священного огня,
Стала ты теперь чужой Венерой,
Всю свою оставив у меня...

Я по улице шёл,
легок, светел и чист,
и на кучке говна
увидал палый лист

Я застыл над говном,
И подумал я: вот,
лето вскачь унеслось,
скоро осень придет.

И подумал я, что
жизнь, как водка, горька...
Лезет август в окно -
а за ним и тоска...

Удачный спектакль
Скоро финал…
Упадет занавес
Опустеет зал
Ты выйдешь на сцену
Один
В пустом зале.
И только аплодисменты из прошлого
Вновь приветствуют тебя.
1986

…Как много мы отрицаем
И как мало мы принимаем на веру.
Как легко мы осуждаем
И как не стремимся понять…
22.11.86

Ты сидишь напротив меня
И пытаешься заговорить с тем,
Кто за моей спиной!?,,,
1989

А я люблю смотреть в окно,
Когда уходя,
Ночь целует тебя в полусонные глаза, в уставшие губы.
Когда ворох мыслей уносится в бездну Времени
И Восход благословляет тебя.
1989

Когда Любовь нарисует на моем лице улыбку
Тебя не будет рядом.
Ты долго ждал,
А я не умела.

Как неисписанные листы бумаги
Бросаю под ноги тебе
Осенние листья,
А в окно
Заглядывает ночь
И струится дым от забытой сигареты…
1990

Время в Бесконечность
Стрелки отвалились на Часах.
В умирающем доме,
Где Без Четверти Бал
Где в Рассвет Уходящий
Зовом своим будоражит мозги,
Чашку кофе к дрожащим губам
Рука с набухшими венами…
И продолжается Тихий Праздник…
30.08.90

Меня украла Тишина,
Распяв на белых простынях
И отобрав звонки…
Лишь чьи-то на клавишах моей судьбы оставив руки.
24.10.90

Вечер струится по стеклу
Прокуренное кафе
Липкие голоса
И с губ твоих срывается улыбка,
Падая на дно бокала…
20.08.90-21.08.90

Мы делаем слепки с себя.
Скрыв истинное лицо
Уничтожив личную историю.
Все, что останется после нас -
Спектакли, картины, стихи.
27.02.91

Солнце светит через дымку,
Я по Невскому шагаю.
На растрепаной постели
Лишь остануться следы...
Мыслям тесно в голове,
Я за ними не летаю.
Проплываю в пустоте -
Только Невский и мосты...

И такое впечатленье будто...

умер...

я...

когда-то...

И на Землю лишь вернулся -

чтоб по НЕВСКОМУ пройти !

Mon sher amie,пожмем друг другу длани,
И Паутины тонкая строка
Хохочет пусть,гетерой станет,
Аристократкою греха.
Исчезнет мир,что так любим,
Лучем залижет солнце эту рану,
Удачи Вам...Интим

стиха

в охрану...

Засунув глаз в чудесный world
Чужой любви,чужих страданий
Как раз на вдохе ожиданий
Заснул невыкрученный болт...

Какой она была твоя история?
Боль пониманья, что ты терпишь боль.
Без жизни неприемлема теория.
Блеф аутсайдера,
На рваной коже соль.

Ты шёл к вершине, бешено и яростно,
Забыв про мир, любовь и про закон.
Стонали снасти, билось тело паруса,
Твоя победа канула как сон.

Накал страстей, истома жаркой схватки
С самим собой, с разлукой и с судьбой.
Надежды в губы поцелуй был сладкий
Она играла ветрено с тобой.

Она смеялась над твоим желаньем,
Её глаза – два чаячьих крыла.
Фонтанами-руками мирозданья
Она тебя случайно обняла.

Она уже не помнит встреч коротких,
Она забыла обещаний рай.
Так водопад шалит разбитой лодкой.
Играя с ним, внимательней играй.

Крепи весло, безжалостна стремнина.
Войди в ту реку, как в последний бой,
Поток с горы стекает на равнину
В разливе дельты шанс заветный твой.

Воинственным, насмешливо-далёким
Я чувствую тот мир,
Харизма власти, плен жестокий
Клинок – кумир

Обратный путь холодным покрывалом
Зимой обласкан, колким льдом
Теплеют люди за бокалом,
Не под судом

Разум и сердце, разум и сердце
Вечный конфликт дисгармонии терций
Боль как любовь, без границ и пределов
Новый урок, старой памяти тела.

В прощении – любовь,
глубокая как смерть
Холодная, как свет
свечи самозабвенной.
Улыбка и уход,
И воскресенья новь.
В разливе той весны
Лукавой и мгновенной.

Воспоминанья грузом лет
Теснятся за чертой-порогом
Последний, пламенный ответ.
Лишь камень тысячной дороги.

Хранить свой свет в сосуде злом
В колючей чашке из металла
В пространстве гулком и пустом
Струна безумная звучала.

Люди болеют временем,
временем ранены люди.
Лики женщин беременных
Праздник рождения будет.
Грянет прекрасный праздник,
Скинет зима покровы.
Вдоль тех дорог –деревья.
Выжженные, как вдовы.

Замена личности струной
Даёт звучанье неземное
Путь бога лёг твоей тропой,
Твоей звездой, твоей судьбою

Слова, сияющие силой
Огнём горящие слова
Иероглиф славы над могилой
Людская смутная молва

Стою одна на перекрёстке
Дорога снова ждёт меня
Луны рассыпчатые блёски
Асфальта струйка из огня

Моя дорога - у порога
Несётся вдаль, в захлёб и вскачь
Деревья вслед кивают строго
О прошлом плач…

Полёт меж слов, меж полустанков
Звезда в ночи…
Зов дольних, недопетых странствий
Прошу –молчи!

Слова волнуют и тревожат,
Слова – болят
Слова в глазах, слова под кожей
Слова как яд

Слова согрею я душою
Держа в руках
Исчезнет, как туман в прибое
Последний страх

Родится лес из троп пустыни
Взойдёт звезда!
Луны холодная богиня
Скажи мне –«да!»

Я опять ни о чём не мечтаю
И до боли в груди не зову.
В этой части галактики знаю,
Этот холод в глазах наяву.

Я придумала сказку про солнце,
В мире стужи, позёмки и льда
Про весну, что стучится в оконце,
Про ручей, где живая вода

Я тебя рисовала с улыбкой
На песке, на тетрадном листе,
На волне ускользающей зыбкой
На траве, на золе, на холсте.

Я не жду ни тепла, ни участья
Ни привета, ни ласки, ни рук
Я придумала сказу про счастье,
Про любовь и про огненный круг.

Ты иной, ты чужая планета
Ты не здесь, не со мной, навсегда.
Жаркий вздох из прошедшего лета
Одинокая в небе звезда.

Я поверила в сказку случайно
На губах ледяная роса
Заблудилась в заоблачье тайна
Звёздный свет отражают глаза.

Уходит старый год в мерцании светил
Благодарю за то, что плакать научил!

Из глубины холодной боль поднялась
Отражаясь.
В глазах, в витринах, в зеркалах
Из боли нет пути.

Ни слёз, ни стона, ни упрёка
Тупое осознание могилы…
Я не смеюсь, наверно, правда,
Ты
Живое воплощенье этой силы

Боль изменяет всё,
Тревожный мрак
Сомненья и незнанья

В этом доме, в этом доме, (Dm Gm)
В этом доме у маяка. (A7 Dm)

В этом доме было все по-другому (Dm Gm)
И гремели здесь победно токкаты, (A7 Dm)
И я брел в понурых сумерках к дому, (Gm)
В тесных будках набирал циферблаты. (A7 Dm)

В этом доме, в этом доме,
В этом доме у маяка.

Были долгими зябкими зимы,
Были осени круглы и покаты,
А по улицам черней лимузинов
Плыли люди в рыжих сумерках мятых,

В этом доме, в этом доме,
В этом доме у маяка.

Я глядел, как листья падают красные,
Выбирал среди других некрасивых,
А хозяйка говорила мне: "Здравствуй!
Где опять тебя так долго носило?"

В этом доме, в этом доме,
В этом доме у маяка.

Спит хозяйка, спит пустая квартира,
Спят медведи, прячась в плюшевых лапах,
Спят по миру стукачи, дезертиры,
Прокуроры спят, истцы, адвокаты,

Фонари спят, уставши качаться, (D7 Gm)
Над кроватями ночные плафоны... (C7 F A7)
А хозяйка шепчет мне: "Возвращайся," --- (Dm Am)
Поднимаясь по ночам к телефону, (Gm A7 Dm)

В этом доме, в этом доме,
В этом доме у маяка.

Не ясно все то, что не ясно. Горячие, как мандарины, (Dm Gm A7 Dm A7)
Усталые красные губы трубач прижимает к трубе, (Dm Gm C7 F)
И он растворяется в площади, далекий и неповторимый, (D7 Gm C7 F A7)
Единственный знающий истину, покорный трубачьей судьбе. (Dm Gm A7 Dm)

Трубачья сумка разорвана, распущена, пущена по ветру.
Летают над миром, с оглядкой их пускают в чужие дворы,
Где трубы, как черные вороны спят ночью на подоконниках,
Горячие медные крылья своих трубачей накрыв.

Так спят трубачи усталые в квартирах, как в черных футлярах,
И талые вешние воды баюкают их, трубачей;
Весна ведь приходит не только к пустым оркестровым ямам,
Она растворяется в площади и гладит глаза кирпичей.

"Во сне трубачи не летают," --- вы врете, маэстро, летают!
Летают, как белые хлопья, ища, где растаять, пристав,
А их не пускают в парадное, и белая-белая стая
Беспошлинно кружит над миром, как сбившийся с рельсов состав.

Неясно все то, что неясно. Горячие, как мандарины,
Усталые красные губы трубач прижимает к трубе,
И он растворяется в площади, далекий и неповторимый,
Единственный знающий истину, покорный трубачьей судьбе.

Вечер в середине лета

Точно день и час не помню

Это было не со мною

В центре земли

Одинакового цвета

От заката до рассвета

Падали как в бурю ветки

Звезды в залив

Нет в Москве давно флотилий

Их в металлолом скрутили

Мой последний параходик

Тает вдали

Вдоль причалов он кочует

Под собою звезд не чует

И на пристани ночует

Там на мели

Разрезает боком плоскость

Все так просто и не просто

Если только это звезды

Падают вниз

Значит будет на свете

Кутерьма огонь и ветер

В девятнадцотом столетьи

Вы родились

В девятнадцатом столетьи

Все такое же повертье

Только клонит по-другому

Ивы к земле

Что то в воздухе витает

Нам его пока хватает

Скоро этот век растает

Искрой в золе

Все проходит все проходит

Ничего не происходит

Только кружит пароходик

В центре земли

Вечер в середине лета

От заката до рассвета

Падают как в бурю ветки

Звезды в залив

Волосы мои золотые,
Глаза мои голубые,
Бездонные мои очи
Питерской серой ночи.
В них и походов тленье,
В них и Невы кипенье
И Эрмитажа шелест
И дальнего берега вереск...

Вы покрасьте мои страсти,
Вы умойте мое зло,
Вы морщинами украсьте мое мрачное чело..

1981

Я уйду,- все станет ясно,
Как закрою дверь.
Что прекрасно, что напрасно -
Ну зачем теперь?

Я уйду и станет легче,
Словно гору с плеч,
И не надо будет вечно
Нежность вам беречь.

Я уйду,-спокойно можно
В дреме посидеть,
Вспоминая что-то в прошлом,
Незачем желеть.

Я уйду,- покойно спите
Без огней тревог.
С нетерпением не ждите
Гостя на порог.

Я уйду,- и не жалейте
Больше ни о ком.
Пойте, спите, ешьте, пейте.
Я оставлю дом.

1983

Как хочется в тиши,
В хаосе дел,
Снять трубку телефона и услышать
Как там чуть детский смех твой закипел,
И радость голос глушит -

тише, тише...

Чтоб голос вытек - весь! -

мне в телефон

И там, внутри, забился,

горло сжав.

А слов клокочущих

ненужный сонм

Исчез,

в прошедшей юности пропав.

1988

Любишь меня? - я спросила,
Любишь сейчас? - я спросила,
Любишь на жизнь? - я спросила, -
Или ты любишь навек?

Да! - ты ответил, коснувшись
Губ моих нежно губами...
Миг поцелуй этот длился,
Вовсе не жизнь и не век.

1989

Грустные волосы

падали вниз,

Стекали, лаская

наплечный карниз.

От взмаха

мечты синеглазой

крыла

Ресничная тень

на лице пролегла.

Покорная нежность,

ромашек капель

И ветра весны

соловьиная трель.

1989

Прощай, мой старый друг, прощай!
Мой путь лежит в туман,
И крики лебединых стай
Закроют балаган...

Прощай, мой верный друг, прости,-
Окончен будет бал.
Уже с подмосток Арлекин
Мне дружески кивал.

Факир проглотит сотни шпаг,
И тигр станцует вальс.
Мудрец, ускорив вечный шаг,
Мне скажет:"Не до вас..."

Цыганок пляс и стук копыт -
- Все мимо табуны, -
Над кабаком звезда горит
И мы с тобой пьяны.

Средь смеха шуток и бравад,
Глаза закрыв на миг,
Тоски узнаю маскарад,
Друзей сводящий в крик.

Предотвращая сердца срыв,
Их боли сбросив сеть,
Надежды песнь переложив,
Про Город буду петь.

Глаза Мадонны одолжу,-
Допеть мне силы дай!-
Тебе, закрыв лицо, скажу:
"Прощай, мой друг, прощай!"

1989

***
Жила-была дама квадратная,
Причем до того аккуратная,
Что крошки с постели
Убрав еле-еле,
Ссыпала тотчас их обратно.

***
В шезлонгах на пляже две дамы
Играли на арфах две гаммы,
Чтоб было на пляже
И нытикам даже
Не грустно, не скучно ни грамма.

1989

Дорога, куда ты меня привела?
К чужому порогу,

к смешному предлогу

К закрашенной мути стекла.

Дорога, откуда печально бреду?
Из тихих равнин,

родников, лунных льдин

И морем заплаканных дюн.

Дорога, пред страхом грядущего дна
Так хочется Веры,

но света химеру

Не буду пытать: "Ты куда?"

1989

Опадают, опадают,
Опадают наши листья,
Плачет горькими слезами

наша первая Любовь

Пропадают, пропадают,
Пропадают наши письма,
Только горе,

столько боли

От прощальных горьких слов.

Я прощаюсь, я прощаюсь,-
Исчезаю в синем-синем,
Звать - без смысла,

ждать - без жизни

Плакать искрами в золе.

Я прощаю, я прощаю,
Я прощаю, сердце вынув,
Оставляю,

погибаю

В ледянящей звездной мгле.

1989

Мы понимали главное в себе,
Мы целовали грубые пороги,
Мы сны писали пальцем на песке,
В сан возводили личные тревоги.

О вечности своей взахлеб и вплачь,
О жизни радости и счастия тоске,
О странностях удач и неудач
И о терновом святости венке.

Мы, душу обжигая чернотой,
Спасались в памяти

о прошлых светлых днях,

А рядом с клетчатой испытанной тахтой
Роз белоснежных расцвели поля...

И Прошлое, заманчиво смеясь,
Откинуло сомнений покрывало,
И миг текущий, прошлым становясь,
Светлел и жег

уже прощальным жалом.

1989

Куда мне деться от самой себя?
От нежности,

что выросла мечтою о любви?

И где хранят все это прозапас?
И для кого, хотела бы я знать.
И неистраченность душевного тепла -

застывшее рыдание в груди -

Готово вырваться и захлебнуться

и болью безнадежности

и смехом

Над собственной нелепою попыткой.

Прощенье и покой

даруй мне, Господи,

И передай все лишнее тому,

кому оно еще, быть может, нужно…

1989

Почти уже звучу,
Почти.
Мне звездную парчу
Прочли.
Мне отреченья свет
Внесли
И этим боль побед
Спасли.

1989

***
Произошло узнавание.
В твоей маске узнала себя и свой путь.
Несмотря на мое старание,
Ты не дал рассмотреть
И постигнуть суть.
Так и хожу

неузнанная

и неопознанная,

Как объект.

***
Мы не увидимся сто лет,
Сто лет не будет нас.
А будешь Ты

и буду Я

И Интеллекта Пласт.

1989

***
Лежу на диване

как данность

Того, что есть и будет,
И поправляю складки
Заданным Природой

движеньем.

Эскиз? Модель? Экземпляр?
Просто -

Женщина.

***
От будней свету нет,
И вот уже

голосом чужим,

суетясь,

О принятом сетуем
По телефону,

имея в виду,

что говорим о нас.

1990

Я как дождь, я как снег,
Я пройду стороной,
Что же станет с тобой,
И что станет со мной?
Порастет ли травой,
Прорастет ли травой,
Загорится огнем
Или стлеет золой?
Сквозь рутину,

усталость

и тысячу дел,

Неужели вся радость -
Это радости тел?
В окнах будней
Печальную мысль затая,
Нет скучнее тоски, чем моя...
Я как дождь, я как снег,
Не своя, не твоя
И ничья.

1990

Мой поезд уезжает.
Без меня,

а я без вас

останемся.

В разбитых отблесках

оконного огня

Мое проявится:
Дождливые деревья,

листья, лес

И одиночество

само

Шумит, зовет и упрощает.
Прощайте...

1991

Я думаю:
С чем я осталась?
В возрасте

когда усталость

неоправданных иллюзий

Надежды

небрежно судит?

Когда потери,

встречи и свиданья

Уже не ранят?
Таня,
Неужели

осталась с тем же?

Что забивала в уголок,

придавливая мусором отказов,

Что сразу

не рассмотреть,

не вспомнить

не понять

И вспять не повернуть?
Путь такой проделать,
Чтоб вернуться

блудным сыном

К тому же?
Нужен

кому тогда мой путь?

Руки опускаю.
Самой себе

прощенное прощаю.

Осталась с тем же,

с чем ушла.

Ну что ж,
Картинки дней

пусть катят чередой,

И Время

мне сюрпризов

приподнесет немало.

А усталость...
Она всегда теперь со мной.

1991

А письма мои,

словно листья в осеннем лесу,

Грустят, вспоминая

прошедшую пышность цветенья,

И без снисхожденья

за царственный цвет и красу

Наказаны ветром,

им нет и не будет прощенья.

А лето мое неизбежно

все выльется в дождь,

И стынет земля,

тяжелеют чугунно ограды.

И то, что за них

никогда и нигде не пройдешь

Живет оборотом

осеннего злата награды.

1991

Косые линии дождя,
Как первокласснику тетрадь,
Осенний день листком кладя,
Разлиновали,

написать

Прося письмо

самой себе.

Я с буквами вожусь
И музыки рябой пробел
Все жду и не дождусь.
Мельтешение листвы

и ветер

Гоняет стаи странных мыслей,
И рыжий сеттер,
И рябин оранжевые кисти -
Вот что напишу на день
По линиям дождя,
Отбрасывая тень
Тому, кто болен

как и я.

1992

Я увижу во сне

гуттаперчивых птиц,

Им понятна усталость

извечная лиц,

Они видели храмы

в больших городах,

Они знают забвение,

скудность и страх.

И немея во сне,

чтобы что-то сказать,

Желто-каре, печально

мне смотрят в глаза.

В их глазницах скопилось

прощенье за боль,

В эту ночь мне приснится

прощанье с тобой.

август,
Париж, Булонский лес

1995

Мы садимся в метро

безнадежные врозь,

Радость общую вешаем

тихо на гвоздь

Нашу нужность друг другу,

сберечь захотя,

Мы бросаем друг друга

на пики дождя,

На усталости спишем

несовместность судеб

И съезжавшую крышу

разделим, как хлеб.

Плюнем, на воду глядя,

равнодушно простя,

И не новшества ради,

просто: вместе - нельзя.

август,
Париж, подземка

1995

Фонари космато-желтые
Ярко красят темноту.
На ступени темно-серые
Я к двенадцати приду.

...Будут окна темно-синие
Источать холодный свет.
Ночь пропахнет апельсинами
В ярко-рыжей темноте...

Чашка спитого чая
С выдавленным лимоном...
Милый мой друг, грешно нам!
Как замочат, не чаю.

Слушай, нахмурясь строго:
"Надо помыть посуду".
Бабские пересуды -
Или враньё от Бога?

В чашке ещё глоточек,
А шоколад - ребёнку...
сто телеграмм вдогонку -
Сто телеграмм без точек.

Мы понапрасну медлим -
Ложь через край польётся.
Нехорошо смеётся
Тот, кто грешит последним.

Кажется, нет исхода,
Только враньё без меры.

Или попытка веры
На переломе года.

4 января 1993

Ты соавтор пустячной затеи,
Но не знаешь о том,
Как угрюмые зимние тени
Превращяются в дом,

А мои несерьёзные споры
С позапрошлым тобой
Догорают, и, стало быть, скоро
Стихнет дым над трубой.

Подчинясь високосным минутам,
Тают в небе клубы.
Пахнет ночь незнакомым уютом
Перемшелой избы.

Огурцы в подпоясанных кадках,
Темнота по углам...
Я давно потерялась в догадках
С немотой пополам.

Мой соавтор влюблен, и простужен,
И забыл обо мне.
Я варю послезавтрашний ужин
На вчерашнем огне.

4 февраля 1993

По льду ступая, не слышать хруста,
Пройти сквозь зиму до темноты -
Пока не стало промозгло пусто
От дикой мысли, что я не ты.

Склоьзить по встречам, гда пахнет воском
И жадно щерится полынья;
Кружить на шаре, обидно плоском,
С проклятой мыслью, что я не я.

До боли в горле дышать рассветом,
До мокрых пятнышек на окне,
Считая мир неплохим сюжетом
Огромной книги не обо мне.

2 марта 1993

Два за выспренность пересказа
(Смысла нет, а слова лихи).
Что за клупость, кошмар, зараза?
Что за бредни - дарить стихи?

Сочинение - двойка с плюсом
(Вроде бойко, а всё же два).
Но - змеиным шальным укусом -
Эта прихоть - дарить слова.

Поведение - единица
(Ну-ка, скомкай листок в руке!)
Но мерещится, мучит, снится
Посвящение в уголке.

Слушай, выберемся однажды
Из-под школьной гнилой трухи!
Что там двойки! Сильнее - жажда -
Злая жажда - дарить стихи.

27 апреля 1992

Как туго ты стянут узлом чужого каната!
Как странно видеть разлом собственной боли!
Лелеять проклятье своё, пожалуй, не надо:
Ну кто же хранит тряпьё сыгранной роли?

А если ты вздумал спасти упрямую землю,
Но к небу нету пути - кроме измены,
Руби этот чёртов канат. Мы здесь не затем ли,
Чтоб твой превратился ад в эффектную сцену?

Я знаю: не будет конца весёлоц премьере.
Ты выйдешь в роли отца, друга, брата.
Вот только бы добрый мой Бог воздал мне по вере
И ты из пропасти смог подняться обратно.

Когда же на небо тянуть друг друга устанем,
Придётся с заткнутым ртом прислуживать веку.
А город успеет взмахнуть ночными мостами,
Прощаясь с теми, чей дом осыпался в реку...

3-4 октября 1991

Когда сведёт усталость городская
В соавторстве нелепом и коротком
Меня с тобой(как бритву с подборобдком),
Твоей руки уже не выпуская,
Я промолчу. Какой манёвр удачный!
Не захочу выкрикивать прищнаний.
Сегодня снег, растрёпанный и ранний.
И нашим полувстречам равнозначный.

Когда столкнёт усталость городская
Меня на замлю с кольев пьедестала,
Я соглашусь лениво и устало,
Что сочиняю лучше , чем ласкаю.
Я промолчу. Плевать на боль и колья.
Но улучу попутные минуты
И, перепутав ясные маршруты,
Успею на вчерашнее застолье.

27-28 сентября 1991

Кажется, война за окном.
Брошеный мой дом сам не свой:
Заркало задёрнуто сном,
Плачет перепуганный гном,
Мается во тьме домовой.

Кажется, и правда война,
Город опоясан огнём.
Зеркало под маскою сна
Память поднимает со дна,
Дразнит недопрожитым днём.

Господи, не надо огня!
Город задыхается в зной.
Если эта боль для меня,
Утром обречённого дня
Лучше мне проснуться одной.

Трещиной по зеркалу шрам.
Город превращается в тир.
Предавая ночь по утрам,
Продавая дом всем ветрам,
Сохранить бы сказочный мир.

Впрочем, и его не спасти,
Как сминает буквы волной,
Размывает ливнем пути,
Так - комочком пуха в горсти -
Сказку раздавило войной.

16 ноября 1991

Прости, в нашем доме есть только огромный холл.
Картонная лестницы будто дорога прочь.
Бездымные скечи, некстати накрытый стол,
Бездумные дни и безгрешно пустая ночь.

Прости, в нашем доме легко различить с утра
Полночные шорохи слизистых фонарей.
Дял глупой собаки - уютная конура,
Для всех остальных - бормотанье во сне: "Согрей!"

Прости. в нашем доме гостям предлагают яд,
Зато и в столице не сыщешь подобных вин.
...Посуду убрали, цветы до сих пор стоят,
Усталый хозяин бросает письмо в камин.

Потом на салфетке рисует свою жену.
Прости, в нашем доме любовь велика двоим.
А если меня и пускают сюда одну,
Так это игра! Наши илца скрывает грим.

Я выбила стёкла? Осколки летели в сад?
Ну да, это роль... Я не помню... И сада нет...
Ты хочешь войти? Приглашали сто лет назад?
Прости, в нашем доме уже погасили свет.

5 мая 1993

Я тогда поила волшебника
Пивом жёлто-песочным,
Воровала его ласку
И спала на его подушке...
Мокрый дождь со страниц учебника
Убегал по стихам водосточным,
По звонкам телефонным - в сказку,
Где царевной не стать лягушке.

Я была рабынею нищего,
Я гадала в вагонах
И всегда открывала книги
На страницах чужих объятий.
Ты сомнёшь этот дом, спалишь его,
И опять в чёрных дырах оконных
Тишина отсчитывает миги -
Дольше мига не простоять ей.

Прогрохечет алое зарево,
Отсвет ляжет на воду.
Утром люди пройдут мимо,
Ты один поглядишь от скуки.
ЧЯ под солнцем отлива карего,
С удивлением вспомнив свободу,
Размотаю комочек дыма -
Пусть покрепче завяжут руки.

Надышавшись отравленным маревом
У болотной неволи,
К торфяному склонись ложу,
Зоые чары посмей - нарушь-ка!
Напою тебя чёрным варевом,
Чтобы всё позабылось без боли.
Просто я поменяла кожу.
Ты царевич, а я лягушка.

20 мая 1993

Неумение взрослеть
Помогает от простуды,
Нежелание кричать
Помогает от войны...
Я заброшу в небо сеть
И дождей достану груды.
Лужа. Подпись и печать
С отражением луны.

Чёрный в крапинку квартал,
Затонувшая планета.
Размокает древний храм,
Хлам, чернильное пятно.
Тут мой сон не пролетал?
Я опять боюсь рассвета,
Потому что по утрам
Не должно быть так темно.

Не поверив зеркалам,
Посмотрюсь в земную воду,
Поразгадываю сны,
Напредсказываю сушь,
Но оставлю древний хлам
Несчастливому народу -
Отражение луны
В ста обломках чёрных луж.

Август 1993
Урбана

В мокрой оспе окно.
Впрочем, город к теплу не привык.
Скользкой ночи проём
С красной точкой чужой сигареты...
Я поеду в кино,
Как таблетку, глотну боевик,
А потом мы вдвоём
Будем пить и не верить в приметы.

Просто станем как все,
И твоя черноглазая дочь
Не затеет пикник
Посреди одичавшей погоды.
Но на мокром шоссе
Я ослепну - и будет точь-в-точь
Как в страннейшей из книг,
В смутном мире от нашей невзгоды.

...На будильник шесть
То ли вечера, то ли утра.
А приснившийся бред -
Как круженье по склизкой дороге.
Между нами не счесть
Тёмных улиц, и зла, и добра -
Словно тысячи лет
Стали миром от нашей тревоги.

2 октября 1993

Даже первому снегу не рад,
Ты мечтаешь: напиться бы пьяным
Да уехать в какой-нибудь град -
К древним русским и старым славянам!

Дверь щакрыта, но втиснется в щель
Чьё-то время колечками вязи...
Соблазнить бы ленивую дщерь
Небогатого гордого князя.

Исполать тебе, глупая дочь
Бородатой огромной метели!
Я чужой, я на миг, я на прочь,
А душе так безрадостно в теле,

Да и телу неловко с душой -
Вот и спряталось в ваши хоромы.
Эх, налить бы по кружке большой
Мёда, браги, английского рома,

Прокурить этот терем дотла -
Дым оставить наивным славянам -
И растаять (была - не была!)
С первым снегом и вечным обманом.

25-30 октября 1993

Я раскладываю пасьянс
На бубнового короля.
Я смотрю на его ладонь
В полушепоте от огня.
Не роман, но почти романс
Сочиняю, себя виня
И усталых Богов моля
На минуту раздуть огонь.

Завертелся бы мой костёр,
Поперхнулся бы горький дым.
А бубновому королю
В этой сказке придётся быть
Нежным братом своих сестёр
И ещё - если я велю -
Оглушительно молодым,
Не умеющим не любить.

Пусть он мается в поездах,
В темноте - от огня к огню -
И теряет года у ног
Козырных белокурых дам.
Я, однажды его предав,
Я стократно его предам,
Изменю ему и сменю
Город, дом и дверной звонок.

Откажусь от любимых мест,
Тех, что знаю по именам,
И когда надоевший круг
Кое-как завершит Земля,
Мне отчаянно надоест
Бестолково гадать по снам
И полиниям летских рук
Слишком юного короля.

июль-август 1992
Старая Русса-Москва

Нет, ничего нет.
Этого нет дня.
В городе нет меня.
В окнах чужой свет.

Стелется мой плен -
Личней ночных круг.
Только на коже вдруг -
Мраморный бег вен.

Путь не порвал пут
И не увёз вон
Ни телефонный звон,
Ни полусна зуд.

А от щвонка - дрожь.
Кто же из нас вор?
За немотою штор -
Окон чужих ложь.

12 августа 1992
Усть-Камчатск

Мне ни разу не снилась смерть.
Я до боли в глазах жива.
Бесполезной игры в слова
Не кончается круговерть.

Самолётом - примерно час.
Моросящий разбег зимы.
Над рекой среди ночи мы...
Или просто стихи о нас.

А потом, поманив на дно,
В океан уползёт река.
Потому и вода горька,
И немного горчит вино,

И от мысли, что я вернусь,
На заплакать и не вздохнуть.
Мне бы с губ наконец слизнуть
Горьковато-солёный вкус,

Мне бы вспомнить, что я умру.
Но пока не могу, прости.
Самолётом - сто лет пути.
Я живу - продолжай игру.

23 августа 1992

I
Похмелье наркоза...
На улице сырость густая,
И пишется проза
Да белый полощется флаг.
В пятнистых домищах
Ночами скрывается стая
Безжалостных нищих
И сытых угрюмых собак.

Царит межсезонье -
Осенняя полупогода,
И небо спросонья
С трудом разжигает костры.
Чего я добилась?
Да просто, не видя исходя,
Ты сдашься на милость
Условиям общей игры.

Отмечен печатью,
Клеймом моего вдохновенья,
Отравлен печалью
Предательски ласковых глаз...
Король междуцарствий,
Наивный герой межвременья...
Нет-нет, благородствуй,
Не надо возвышенных фраз.

Приму полумеры
В борьбе с этим странным романом.
Не надо ни веры,
Ни слёз, ни иных пустяков.
На полувлюблённоть
На стыдно ответить обманом,
Признать незаконность
Своих сумасшедших стихов.

16-17 октября 1992

II

А мы переехали в этот проклятый город,
По крайней мере, в гнилую его погоду.
Ну как под дождём повернуть проржавевший ворот?
Ну как нам достать из колодца живую воду?

А призрак ко мне подобрался балтийской стынью
И невской простудой повис над Цветным бульваром.
Так может быть, мне превратить этот мир в пустыню -
Пусть память о городе выйдет горячим паром?

Как сухо! И белое небо, и много денег...
И мы не мокнем, а, кажется, снова дружим.
Но только куда же судьба меня после денет
С моей дурацкой привычкой ходить по лужам?

Торгуйте, мой друг, этим вечным дождём торгуйте!
Невадно, что я вам всех сказок не досказала.
А мне остаётся глоток сладковатой мути
В пустой пирожковой, уже на пути к вокзалу.

20 октября 1992

Осень морочит капелью
Весело и беспрестанно,
Тянет к зловещему зелью
Треснутый кубок Тристана.

Скучно в изгнанье и девстве,
Юн и бесстрашен король, да
Осень в его королевстве,
Нищего любит Изольда...

Вскрикну от боли по-птичьи -
Вдруг да поймают на слове.
Лес ни к чему без добычи,
Меч не бывает без крови.

Муж мой отряхивал руки:
"Стыдно прекраснейшей даме
Белое поле разлуки
Пачкать босыми следами!

Чти королевское знамя!
Кайся... А впрочем, не надо".
Выбелен путь между нами
Стылой мукой снегопада.

4 ноября 1992

Вот уже пройден пик -
Насморком за семь дней,
Улочкой в пять дворов,
Мигом чужой судьбы...
Кажется, ты привык,
Даже не стал бедней
И до того привык -
Впору вылить дубы.

Впору кричать "ура!".
Я же не скрою слёз.
(Ветер бы их отёр -
Ни дуновенья нет).
Просто была игра.
Ты никогда всерьёз...
Вот и подножье гор.
Только тебе, мой свет,

К новому пику лезть,
Кожу сдирая с рук,
И не считать домов,
И не лечить простуд,
Счастливо верить в лесть,
В гулкий сердечный стук,
И не валить дубов:
Ладно, пускай растут!

4 декабря 1992

А наутро бывает тесно
В мутном царстве пустых стаканов.
Снилось море, и снился лес... но -
Сто окурков, консервный нож...
А наутро немного странно -
В лилипуты из великанов.
Вроде спишь, а ложиться рано 0
И бессмысленно кофе пьёшь.

А наутро - опять досада,
Петербургский несносный холод,
Послевкусье чужого лада
И кратчайшей любви немой.
Перечёркнут, разъят, расколот
Разведёнными вдрызг мостами
Этот город, и мы устали
Рифмоваться с его зимой.

А наутро на дне тарелки
Цепенеет кусочек сыра
И к двенадцати липнут стрелки,
Значит, время чуть-чуть спешит.
Не согреется даже летом
Этот город, где вечно сыро:
Он фонарным колючим светом
К непрозрачной воде пришит.

20-11 декабря 1992

Забыла, для чего я родилась.
И для чего мне надо быть счастливой.
И даже, выйти замуж умудрясь
Забыла, для чего мне быть красивой.

Забыла, для чего мне эта роль,
И в забытьи, терзалась и страдала.
Включив автопилот, и на ходу
Сомненьями свою жизнь прожигала.

Настал тот миг, мне было суждено
Открыть судьбы начальные страницы.
Чтоб заново начать осознавать,
Зачем мне женщиной хотелось воплотиться.

Все чувства заново учусь я открывать.
Любить себя, надеяться и верить,
И материнства счастье познавать,
Моей семье любовь свою доверить.

Мне много надлежит еще пройти.
Свои познания на себе я проверяю.
Есть понимание, к чему должна придти
Ему, я безусловно доверяю:

"Мое присутствие волнует жизни кровь!
Я -Драгоценность и само очарование!
Я - Женщина по имени Любовь!
Я - Вдохновение Мироздания!"

Мама ,мама не плачь, мне не больно.
Вытри слезы и скорби довольно.
Я ведь сам выбирал этот опыт.
Ни твоей, и ничьей нет вины.

Мама, знаю, не помнишь, родная,
Жизни план вместе мы составляли.
Мы ведь сами избрали наш опыт.
Ни моей, и ничьей нет вины.

Не печалься, утешься, родная.
Смерти нет, ты поверь мне, я знаю.
Жизнь и "Смерть"- есть для каждого опыт.
Ты пойми, что ничьей нет вины.

Успокой свою Душу, родная.
Жизнь ведь дальше идет, ты пойми.
Опыт свой и судьбу принимая,
Для меня "Там " с Любовью Живи.

Мы ведь сами придумали роли.
Я свою роль уже отыграл...
Хоть и видится тяжкою долей,
На Земле я не зря пребывал.

Не печалься, не плачь родная,
Все пройдет и утихнет боль.
Жизнь свою по страницам листая,
Новый день будет чистым, под "ноль".

Каждый день ты слагаешь ноты,
Хоть они и не всем под стать.
У других ведь свои заботы,
Каждый ищет свою благодать.

Я тебя всей Душой понимаю.
Хочешь всем подарить ты ту весть,
Что в себе ты таишь, мечтая,
Что придет к людям благо и честь.

Ты идешь по дороге жизни
Не за тем, чтобы всех одарить.
Не всегда люди дар принимают.
Важно их и за это ценить.

Не для всех будут двери открыты.
Ты пойми, что не каждый готов.
Кем-то помыслы блага забыты,
Из-за цепких дуальных оков.

Я прошу не спеши, родная,
Под контролем все, это пойми.
Ты еще не совсем готова.
Свои силы напрасно не жги.

Не печалься, что все так не скоро.
Но поверь, что придет этот срок...
Человечеству выпала доля
Совершить грандиозный рывок!

Пусть все будет лишь так, как должно быть.
Ты и это, родная, прими.
Вынь из сердца "тревожный" осколок.
Он чужой для твоей Души.

Мы рождены, чтоб стать достойными,
И свои чувства воспитать.
Пройдя сквозь бури, тучи грозные,
Стремимся мы Творцами стать.

Не отступай, пока в отчаянии,
Хоть не легко, но все пройдет.
И пусть Душа твоя изранена,
Крепись, "до свадьбы заживет"!

Пусть труден путь, тернист и зыбок,
И ждут преграды на пути.
И пусть совсем не до улыбок,
Но ты достойно все прими.

Прими все то, к чему стремится
Твоя Бессмертная Душа.
Ей надлежало здесь родиться,
Чтоб снова воспитать себя.

Не прекословь порыву Вечности.
Пойми законы и прими.
И пусть ДОСТОИНСТВО, животрепещуще,
Напомнит о себе в груди.

В Единстве сочетаться Мы желаем,
И следуем потоку Всей Любви.
Как воск от жара, Мы друг в друге таем,
Исследуя возможности Души.

Мы пребываем в сладком наслаждении,
И нам не нужен отдых и покой.
Нас вдохновляет страстное движение.
Довольны Мы, друг другом и собой.

В блаженстве Мы витаем в такт движению.
Разливы чувств переполняют Нас.
И, словно, как "по щучьему велению"
Весь наш порыв приводит Нас в экстаз.

Любви поток - Святое наваждение,
И Вечность вновь благословляет Нас...
Пусть этот стих вам будет откровением,
Чтоб понимали вы, как значим Акт для нас.

Ничего, все пройдет.
Боль твоя заживет,
И следа даже шрам не оставит.
Этот опыт - зачет.
Вновь Любовь потечет,
В ритме танца кружиться заставит.

Боль свою отпусти.
Пусть река унесет.
Та река, что Любовью зовется.
Ты доверься "воде".
Она верит и ждет,
Что сердечко твое отзовется.

Ты печаль отпусти,
Все ошибки прости.
Этот опыт для всех много значит.
Ты доверься пути,
Верь в себя и пойми:
Все, что в Жизни - ВСЕ ТАК, не иначе.

Жизни дар ты цени,
Все прими, отпусти,
Что дается и все, что найдется.
В Любви реку нырни,
По течению плыви.
Ведь она только так познается.

Уж по-весеннему синичек трель.
И уж весна не далеко.
И зазвенит веселая капель.
Зима простится и уйдет.

Пройдут печали и сомнения.
И в жизни Солнце вновь взойдет.
Ну а кого-то ждут "затмения",
И судьбоносный поворот.

Так часто в жизни получается.
Ведет нас ветер перемен.
К тревоге, горести, отчаянью
Мы попадаем снова в плен.

Найдя лишь повод для ворчания.
О том, что есть забудем мы:
Семья и дом, Любовь и чаяния,
И солнца луч, приход весны.

Зависнув в этом состоянии,
Не так легко определить,
Какой урок сюда пришли учить:
Вновь пострадать или Любить.

Со всем мы в жизни сможем справиться,
Лишь повод правильный найти.
И если мы с Любовью слаженно
Свой яркий Свет будем нести.

Запиши эту фразу, о Любви Неземной.
Ты поймешь, хоть не сразу:"Я всегда был Тобой".

Я всегда тобой буду: утром, ночью и днем.
Роль играя другую, Мы всегда - Два в Одном.

И незримою птицей Я тебя согревал,
Безгранично лелеял ,Жизнь свою отдавал.

Ты лишь в проблесках счастья ощущаешь Меня,
А в моменты ненастья - закрываешь себя.

Я с тобой -" недотрога",дверь к себе - отвори.
В твое сердце вольется Свет Бесценной Любви.

Ты поймешь это Счастье, что Тебе Я Желал.
Будет Мир Любви Вечной возведен в пьедестал...

Где Любовь будет литься бесконечной рекой...
Где откроешь смысл фразы:"Я всегда был Тобой".

Все пройдет, не беда, это пыль.
Все пути разомкнутся в тебе.
Как всегда, мимолетная быль
Нужный опыт подарит тебе.

Это все пустяки, ерунда,
И не нужно себя огорчать.
Ты пройдешь, проживешь, как всегда.
Ты ведь знаешь, что глупо ворчать.

Жизнь - не зло, ты прими этот факт,
Хоть бывает совсем нелегко.
Прояви свою доблесть и такт,
Ведь играют все роль, как в кино.

Я с тобой это все пронесу.
Я приму твою горечь и боль.
Каждый миг, Я тобой лишь живу.
Но пойми, нам не нужен покой.

Мы Едины с тобой всей Душой.
И мне незачем это скрывать.
День придет и ты станешь со Мной
Вместе планы Любви Со-Творять.

Я хочу твоих ласк, сердце просит огня.
Ничего мне другого не надо.
Возжелай меня так, чтобы я поняла...
Моя страсть тебе будет наградой.

Ты к Душе прикоснись своей нежной рукой
И целуй меня страстно и сладко,
Чтобы тело мое от контакта с тобой
Извивалось, и было нам жарко.

Помоги мне познать всю безбрежность свою...
И не бойся - во мне не утонешь.
Будь смелей, мой герой, я тебя одарю.
Ты со мной свою силу откроешь.

Я тебе покажу Свет далеких Планет,
Ты познаешь Бескрайние Дали.
Ты поймешь, что иного пути у нас нет,
Открывая в себе Мироздания.

Когда у меня будет дочь,
Мы будем с ней крепко дружить,
Из кубиков строить дома,
И сами в домах этих жить.
И на запотевшем стекле
Учиться писать слова,
Из пункта А следовать в Б,
Чтобы снова вернуться в А.

Зимой слепим снеговика,
Воткнём вместо носа морковь,
Чтоб дворничиха с утра
Сгоняла с него воробьёв.
Мы будем бегать с утра,
И зубы чистить вдвоём,
Ловить того комара,
Который не жалится днём.

В лес будем ходить по грибы,
И печь картошку в золе,
Искать иные миры
На нашей старушке Земле.
Когда у меня будет дочь,
Мы будем с ней крепко дружить,
Из кубиков строить дома,
И сами в домах этих жить

В костюме сером, в руках гитара,
А сердце - сера, вспыхнет пожаром.
Пою о любви, заполняющей душу,
Пою серенаду, которой нет лучше.

Живёшь и не веришь в прекрасную даму,
Прикован душою и телом к дивану.
Так жил бы всю жизнь, коль не выдался случай
Вам спеть серенаду, которой нет лучше.

О, Ваши глаза, две звезды предрассветных,
Улыбка - предел всех мечтаний заветных,
Ваш облик - Луна, что блистает сквозь тучи,
И Вам серенада, которой нет лучше

Прошу Вас, за дерзость меня не казните,
Хоть в песне Вы нежность и ласку примите.
Ваш верный слуга, Ваш случайный попутчик,
Вам спел серенаду, которой нет лучше.

По дороге,
По булыжной и лесной,
Тащит дроги
Серый ослик день деньской
Скарб убогий,
Покосившийся фургон
И дрожит на кочках он,
И скрипит, скрипит немного...

В целом свете
С нетерпеньем его ждут,
Всюду дети
Вслед за осликом бегут.
И на площадь
Все торопятся скорей,
А на стойках фонарей
Ветер занавес полощет...

На канате
Появился акробат,
Элегантен,
Будто чёрт ему не брат,
Три кульибта,
Два-три сальто и уже
Веселее на душе
И невзгоды позабыты...

Ай, да, клоун,
Веселись честной народ,
Как легко он
Вокруг пальца обведёт,
Как смешно он
Эту песенку поёт
И как горько слёзы льёт,
Подзатыльником расстроен...

Вот по кругу
С шапкой топает медведь,
Друг об друга
Зазвенела в шапке медь.
Рыжий клоун
Снял свой огненный парик.
К меди он даввно привык,
И вздыхает тяжело он...

Собирает
Дрессировщик голубей,
Не бывает
Праздник долгим, хоть убей.
Акробаты
Забираются в фургон,
Серый ослик запряжён
И бредёт, бредёт куда-то...

По дороге,
По булыжной и лесной,
Тащит дроги
Серый ослик день деньской
Скарб убогий,
Покосившийся фургон
И дрожит на кочках он,
И скрипит, скрипит немного...